СЕРГЕЙ КАВАН

Из статьи Евгении Квитко в кельнской газете "Форум". Июль 2005г.
 

"Я стал замечать вкус воздуха в лесу"
 

В общем, немало людей, которые выбирают себе как хобби рисование - для самоутверждения или для времяпрепровождения. Но Сергей Каван взял свой первый урок живописи лишь в 58 лет и стал профессионалом. Сегодня он член Международного художественного фонда. Автор десятков картин. Участник выставок в Москве и Переславле-Залесском. Картины Сергея очень интересны. С одной стороны, просто природа среднерусской полосы, севера России, Европы( это самые любимые его темы). С другой - у него абсолютно индивидуальный взгляд на природу и необычный подбор красок. В результате получаются картины-настроения, которыми он разговаривает с окружающими.
 

Сергей Каван интересно стартовал. Когда его внучке Яне было три года, родители решили ее учить живописи. Сергей Глебович договорился со знакомым художником о том, что тот берется преподавать ребенку азы рисунка. И заодно спросил: а можно я тоже буду приходить с Яной на занятия? И начали дед и внучка, каждый со своим этюдником, ходить на уроки. Ребенку оказалось трудным высиживать по часу на занятиях, а дедушка увлекся, и его уроки стали серьезными и регулярными.
 

Но первое его впечатление от живописи, конечно, не сегодняшнее. Когда Сергею было семь лет, бабушка впервые повела его в Третьяковскую галерею. "Уже тогда у меня появилось какое-то праздничное ощущение от картин". Бабушка развивала интерес к живописи, объясняла, трактовала. Можно представить, что делала она это неординарно. Евгения Густавовна, в девичестве фон Смиттен, происходила из семьи немецких баронов. Она закончила историко-философский факультет Бестужевских высших женских курсов( лекции на факультете читал сам историк Ключевский ). Вышла замуж за Сергея Ароновича Кавана, который к тому времени отучился в Базельском университете и сдал экзамены на степень доктора медицины, хирургии и акушерства. Фон Смиттены были приближены к российскому императорскому двору. В числе родственников был знаменитый полководец Барклай де Толли, а прапрадедушка, как гласит семейная легенда, спас императора Павла от смерти, когда того "понесли" лошади.
 

В этой семье, безусловно, придавалось значение образованию детей и позднее, уже в нецарские времена. Но, к сожалению, как раз живопись, в те годы, когда рос Сергей, не считалась для молодого человека "правильным занятием". "Время было такое: живопись - вроде как не профессия. Да даже не увлечение для мальчика: тогда было модно увлекаться моделированием, например". Так, несмотря на явный интерес к творчеству - без всякого давления со стороны взрослых он ходит в музеи и на выставки, читает литературу по искусству - он поступил после школы в технический вуз.
 

После окончания Московского института инженеров транспорта, сорок лет взрослой, сознательной жизни Сергея Кавана никак не были связаны с живописью. Сейчас художник жалеет, что не связал свою жизнь с самого начала с живописью. "Профессиональные художники могут практически все технически, но у них "замыливается" глаз, они часто не видят сюжеты. А у меня масса сюжетов в голове, но воплотить я многие из них не могу".
 

Но эти сорок лет жизни "до живописи" Сергей Каван был очень успешен в своей профессии. Он участвовал в разработке первой в Советском Союзе автоматизированной системы продажи билетов "Экспресс", а в 80-е годы внедрял ее на всей сети железных дорог, работая начальником Московского центрального железнодорожного агентства. В начале 90-х ушел в бизнес. "А в 2000 году я сильно заболел. И что-то изменилось. Я даже стал замечать вкус воздуха в лесу, обратил внимание на красоту природы. Красоту людей, лиц замечал гораздо меньше, не знаю почему. Я стал "видеть" густой, насыщенный воздух. Интересное освещение деревьев".

" Я сделал для себя вывод, что русский пейзаж складывается из трех вещей: березка, речка и церковь. Это характерно для него и в этом его своеобразие".
 

В картинах Сергея Кавана есть все, что мы чувствуем и стесняемся выражать словами: тоска, грусть, счастье, восторг, патетический настрой при виде таких простых вещей как дерево, небо, очарование деревенского домика, покосившегося на размытой почве. Прописанность деталей присутствует в картинах художника, но важно другое: он нарисовал то, что мы ощутили и почувствовали, но не сумели для себя облечь ни в слова, ни в краски.